Краткое содержание романа Пташникова «Тартак»В романе описывается трагедия сожжённой деревни Дальвы. Действие романа происходит в 1. Наста шла по старому, выбитому скотом и телегами полю. На спине лежал тяжёлый и скользкий мешок. Ржи она насыпала столько, чтобы можно было самой вскинуть на спину, насыпала, боясь, а вдруг не хватит, ведь немец приказал принести по три пуда с каждого двора. Рожь была насыпана в старый сундук, который закопали в старой яме из- под картошки. Власовцы долго не пропускали её, всё спрашивали, где спрятано и что спрятано.

Краткое содержание романа И. Пташникова «Тартак». Читается за 25 минут. Краткое содержание » Краткие содержания книг автора Иван Пташников на Пересказ.ком. Краткое содержание Тартак .

Пагоня : аповесць, апавяданнi : . Лауреат Государственной премии Белорусской ССР имени Якуба Коласа (1978). Заслуженный работник культуры БССР (1983). Член СП БССР (1959), член СП СССР (1959). Автор повестей «Лонва» (1964), «Тартак» (1967, по сценарию автора в .

Рожь в мешок Наста насыпала длинной жестяной коробкой от патронов. Коробку оставили в хате лунинцы: они пришли из- под Логойска и две недели стояли в их деревне. Наста шла мимо своего двора — и не зашла домой. Во дворе никого не было видно, и она подумала, что дети — Ира и Володя — в хате. И утром, когда немцы пригнали их из Корчеваток в деревню, во дворе было тихо и пусто. Инструкция По Ремонту Крановых Установок на этой странице. Дети не спали в лесу всю ночь, и Наста сразу отнесла их в хату.

Скрипнули ворота, дверь в хату широко раскрыл власовец: «Ничего не брать. Люди столпились около Мироновой хаты. Стало тихо, будто мор опустошил деревню, только слышно было, как стреляют далеко за лесом, где- то на Двиносе, куда отступили партизаны. Когда из Махоркиной хаты вышел немец, стало ещё тише. К нему сразу подбежал власовец, переводчик, и заговорил, слушая немца и глядя на людей: «После того, как возле вашей деревни нас обстреляла банда партизан, вы все подлежите расстрелу, деревню следует сжечь. Немецкие власти решили: все вы должны за два часа собрать и отвезти три тонны хлеба в комендатуру. Если завтра к двенадцати не будет из комендатуры документа, всё пойдёт дымом».

И вот теперь Наста тащила тяжёлый мешок к Мироновой хате. Продолжение текста после рекламы. Войдя во двор, Наста увидела, что возле амбара на земле стоят полные мешки зерна. Она стала высыпать рожь из своего мешка в чужой.

Наста рванула мешок за углы и почувствовала, что рожь не хочет высыпаться, что- то мешает. Взглянув на полный чужой мешок, она увидела: сверху на зерне лежит белая жестяная коробка от патронов. Насыпав зерно, Наста сунула её в мешок и забыла. Сразу потемнело в глазах, и подкосились ноги. Все смотрели на Насту — и немцы, и власовцы.

Она повернулась и пошла, каждую минуту ожидая выстрела в спину. Посреди улицы подумала, что ещё жива, и, остановившись, оглянулась. Позади никого не было. В хате за столом сидели власовцы, что- то ели. Наста опустилась на кровать и вдруг вспомнила, что у неё под лавкой лежит кучка тола, его сложили туда лунинцы и забыли. Она окаменела от страха.

Потом она услыхала, как открылась дверь. Порог переступил ещё один власовец.

Он махнул рукой, и власовцы выскочили из хаты. Он положил на угол стола белые шерстяные перчатки, достал из кармана маленький клубочек ниток, таких же белых, как и перчатки, и приказал: «Заделать, и быстро». Наста увидела, что у одной перчатки недовязан большой палец, достала спицы и села у окна. Белый клубочек упал на пол и покатился под лавку.

Власовец нагнулся, зашаркал по полу ногами и зацепил тол. Вся кучка рассыпалась. Власовец побелел, как мел, и схватился за винтовку. Наста подумала, что сейчас власовец застрелит её, и никто не увидит и не услышит.

Звякнула задвижка, и в хату вошли ещё двое власовцев с Боганчиком. Надо было ехать в Красное, везти рожь, потому что у неё была лошадь.

Бросать детей и ехать. Все в деревне, у кого есть лошади, поедут. Благодаря рекламе Брифли бесплатен. Наста ехала последней в обозе.

На гати слезла с телеги, чтобы Буланчику легче было везти. Шла и думала о детях: удастся ли вернуться к ним. Болели ноги. Они проехали греблю и поднимались на гору. С горы Наста хорошо видела всех подводчиков. Передним ехал Иван Боганчик на сером жеребце, которого он привёл ночью из- за реки.

Чёрная борода Боганчика была видна издалека. За ним, понукая гнедого Сибиряка, ехал Мирон Махорка- Корешки в чёрной рубашке; следом двигался Володя Панок — видно, как мотается от тряски его седая голова. Панка догнала на рябой кобыле Таня Полянщинка: за Таней, свесив голову в большой чёрной кепке, ехал старый Янук Твоюмать; на шестом возу лежал на животе и ни на кого не глядел Сергейхин Алёша. Дитё ещё совсем, лесятый год ему. За ним трусил Буланчик. Нечем было дышать — над дорогой столбом стояла пыль. В конце деревни застучал пулемёт, пули засвистели сбоку вдоль дороги, над головой.

Наста стала погонять Буланчика, но тот не бежал: мешала передняя телега. Перед глазами возникла деревенская улица, полная народу и Сергеиха с близнецами — её гонят к Мироновой хате два власовца. Когда Наста подошла к телеге, то увидела, что Алёша лежит лицом вниз на мешках. Возле телеги растерянно топтался и мычал что- то глухой Янук. Наста начала звать остальных мужчин, а когда оглянулась, Алёша сидел на телеге и тёр кулаками глаза. Мальчик спал, как убитый. Обоз снова тронулся, но через некоторое время опять стал — ранило Таню.

Танина мать была больна и не хотела ехать вместе со всеми в Корчеватки, гнала Таню одну. В то утро, когда немцы стали обстреливать деревню, они слишком поздно начали собираться, вязать узлы.

Когда пришло время запрягать кобылу, помочь было уже некому. Так бы и не уехали, если бы на помощь не пришёл Юзюк, старший сын Сергеихи.

Он сказал, что пришёл за Таней, уговаривал её оставить мать в Корчеватках и идти с ним за Двиносу, но Таня не могла бросить больную мать, считала себя взрослой — ей шёл уже пятнадцатый год. Таня увидела, что Алёша и Наста сильно отстали, и подумала, что Наста отпустила Алёшу домой. Стало обидно: Алёшу отпустили, а её нет. Не отпускали мысли о матери: как она там одна. Когда Махорка с власовцами пришли брать кобылу, мать погнала Таню в подводчики, словно боялась чего- то. Вдруг Таня почувствовала, что под ногами мокро. Заболела в колене нога — жгло, как огнём.

Откуда- то появились и закрыли свет белые мотыльки. Выпустив из рук вожжи, Таня повалилась на мешки. Ногу перевязали, как могли, подолом от Настиной сорочки. Нога уже не болит, только очень тяжёлая. Таня увидела Алёшу, он сидел, нахохлившись, на своей телеге.

Взрослые начали ругаться: Наста хочет возвращаться в деревню, а Боганчик не пускает, кричит, что из- за неё Дальву сожгут. Наконец решили идти в Людвиново, а там видно будет. Впереди, там, где дорога поднималась в гору, поднялось маленькое облачко белой пыли. У самых подвод облако поднялось, заслонив всё вокруг. Из- под пыли один за другим стали выскакивать маленькие чёрные мотоциклы, точно большие пузатые мыши.

Мотоциклов было много и на них были немцы: в зелёном, в касках, по два, по три на каждом. Подводы остановились. Запахло гарью, и Тане вспомнилось, как перед самой войной горела их деревня. Мотоцикл остановился недалеко от Боганчика, перегородив ему дорогу.

С него слез немец в фуражке со шнурами на козырьке. Другой немец с автоматом на груди остался сидеть в коляске. Таня увидела, как немец взмахнул рукой в белой перчатке и снизу ударил Боганчика в челюсть. Второй немец повернулся и направил на мужчин автомат. Выйдет пускай», — сказал немец в перчатках. Таня увидела, как Боганчик отделился от всех, бочком шагнул к немцу и протянул ему бумагу. Он показывал её ещё в деревне, когда собирались в дорогу, и немцы проверяли возы.

Немец бумаге не поверил, решил, что рожь краденая. Он отступил к мотоциклу и наставил пистолет в голову Боганчику.

Белая перчатка тот час же сунула пистолет в кобуру и снова взметнулась вверх. Послышался звук удара.

Боганчик, упёршись спиной в Танину телегу, стонал, махал перед собой руками — оборонялся; потом упал на колени, в песок. Немец зашипел, вытянув шею. Его рука выхватила из кобуры пистолет и медленно поднималась.

Таня подумала, что немец сейчас обязательно убьёт Янука. Таня не помнит, как очутилась возле Янука. Она раскинула руки, пряча его от немца, и закричала.. Почувствовала, как немец сильно ударил её по руке, и наступила на больную ногу. Открыв глаза, Таня увидела, что лежит около Януковой телеги, а над ней склонились Янук и Наста.

В лощине было жарко. Боганчику вдруг показалось, что он сидит в доте под Красным, в бойнице у пулемёта. Красное стояло за Двиносой, в нём скрещивались два шоссе: Крайск — Борисов и Докшицы — Минск. Доты вросли в землю на берегу реки, как огромные серые валуны. В Красное все мужчины из Дальвы пришли неделю назад, по повестке в военкомат. Из Красного их всех сразу отправили на Борисов, а Боганчика — он был в финскую пулемётчиком — послали назад, под Докшицы, в часть. Через два дня они заняли доты под Красным: в Докшицах и Бегомле уже были немцы.

Земля и стены дота дрожали — била сорокапятка. Потом немцы из- за реки стали бить по доту. Боганчик выскочил из дота и побежал по берегу. Застрелю!» — кричал капитан, но Боганчику казалось, что кричат не ему. Он перебрался через реку и побежал в ту сторону, где зашло солнце, на Тартак, обхода шоссе. В той стороне был дом. Все слезли с телег и шли кучей.

Боганчик знал, что теперь Махорка будет смеяться над ним всю дорогу, а когда вернётся в Дальву, начнёт рассказывать, как Боганчик стоял на коленях перед немцем. Боганчик сказал, не глядя на Махорку, что дальше с ним не поедет, не понесёт свою голову под пулю. Махорка недолюбливал Боганчика, знал, что он — дезертир. Боганчик схватил Махорку за грудки, Наста кинулась их разнимать, на Боганчика накинулись с руганью остальные мужики, поминая его липовую контузию. Потом кони пошли с горы, и Боганчик уже не слышал, что о нём говорят. Въехали в Людвиновский лес. И вдруг в той стороне, где было Людвиново, кто- то закричал, и сразу же затрещали выстрелы.

Когда Боганчик увидел пламя, ему показалось, что горит где- то совсем близко. Пламя взметнулось на том конце Людвинова, куда они хотели ехать.

За лозняком застучал пулемёт; на дороге, что сворачивала с шоссе в Людвиново, загудели машины. Назад, за реку!» — закричал Боганчик. Люди сбились в кучку, и он остался на дороге, вдали от всех.

Поле застилал дым — до самого леса. Алёша снова задремал.

Его укачивало, словно дома на качелях. Качели ставил отец перед тем, как уйти в «Борьбу» к Сухову. В тот день отец послал его за Настей, потом в хате долго и громко кричала мать.